Фильм Сидни Люмета «12 разгневанных мужчин» 1956 года мне кажется связанным с темой архивов по нескольким причинам: тут и вклад в развитие киноиндустрии, и обсуждение действительно сложных вопросов американской судебной системы 50-х годов, и умение показать действительно глубоких персонажей, не используя при этом никаких сложных приемов.

Люмета можно назвать одним из самых адекватных и приятных режиссеров старого Голливуда. Он был сыном актера и танцовщицы, что повлияло на его отношения с актерами во взрослой жизни. В его карьере нет скандалов и мерзких историй. Люмет не бросался вещами, не называл актеров скотом, как Хичкок, не издевался над актерами, как Бертолуччи в “Последнем танго в Париже”. Наоборот, он доверял им и позволял выполнять работу так, как они чувствуют.

Фильм почти полностью снят в одной комнате, а благодаря режиссерским приемам к концу фильма постепенно нарастает ощущение тесноты и духоты в пространстве. Люмет постепенно менял объективы и точки съемки — в начале кадры широкие, пространство открытое, а чем ближе к финалу, тем теснее кажется помещение. Стены словно сжимаются, камера опускается ниже, фокусное расстояние сужается, лица приближаются к камере, даже капли пота становятся четче.

Зритель не замечает, что именно происходит, но очень хорошо это чувствует. Поэтому 12 разгневанных мужчин часто разбирают на курсах по операторской работе и режиссуре — это идеальный пример того, как разнообразить визуально статичную сцену.

Проблематика картины основана на реальных судебных кейсах США 1950-х, когда присяжные могли решать судьбу человека, едва разобравшись в деле. Но фильм не столько про правосудие, сколько про предвзятость, личные травмы и обиды, которые делают человека слепым и жестоким.

Мы почти не видим подсудимого. Он появляется только на несколько мгновений. Зритель в течение всего фильма находится вне контекста. Никакой предыстории, флэшбеков или лирических отступлений – только детали, всплывающие во время обсуждения. И именно это ломает четвертую стену, мы чувствуем себя тринадцатым присяжным, который по какой-то причине пропустил слушания в суде. 

Повествование развивается за счет постепенного раскрытия характера каждого из присяжных и возникновения сомнений у каждого из них. Мы не знаем имен, социального статуса и других деталей, но они и не нужны – режиссер позволяет узнать этих людей гораздо глубже.

И в отрицательных, и в положительных отзывах критиков повторяется один и тот же момент – работа Люмета совсем незаметна. Кто-то считает это недостатком, отсутствием авторского видения, а кто-то – верхом режиссерского мастерства. А как считаете вы?