Кабаре и суп: реляционная эстетика
Настя Венкова
Привет,
Сегодня я хочу немного поговорить о реляционной эстетике — искусстве создания ситуаций, и о том, зачем нам опыт, который нельзя описать и задокументировать.
Реляционная эстетика — это искусство, которое состоит из взаимодействия между людьми, а не из объектов и идей.
Термин появился только в 1998 году, но отношение к искусству, как к взаимодействию, сложилось гораздо раньше, сложно, пожалуй, наверняка сказать когда: даже в античности люди строили отношения с искусством.
Термин ввел французский критик и куратор Николя Буррио, когда говорил о художниках, которые создавали не объекты, а формы взаимодействия: ситуации, отношения и сообщества.
Уже побывав и вещью и идеей и пространством, искусство теперь становится событием. И так же, как было раньше с объектами, зрителю предложено теперь каждое событие оценивать с точки зрения того, не является ли оно искусством.
Мне нравится вспоминать кабаре “Вольтер”, когда я думаю о реляционной эстетике. Это кафе в Цюрихе, где происходило искусство каждый раз, когда там собирались художники.
Это, безусловно, была игра: некий ограниченный мир с правилами и ролями, с непредсказуемым результатом и новым опытом. Люди, попадавшие туда, переставали на какое-то время делиться на художников и зрителей, все становились участниками. Есть очень много рассказов о том, как невероятно там было весело и живо и очень мало (почти никакой) документации и материальных свидетельств о том, что же именно там происходило и почему это было так важно для искусства.
И правда, абсурдно звучит попытка задокументировать процесс спонтанного искусства, происходящий в кабаре, и еще более абсурдной была бы экспликация его институциональной важности.
Сегодня я хочу немного поговорить о реляционной эстетике — искусстве создания ситуаций, и о том, зачем нам опыт, который нельзя описать и задокументировать.
Реляционная эстетика — это искусство, которое состоит из взаимодействия между людьми, а не из объектов и идей.
Термин появился только в 1998 году, но отношение к искусству, как к взаимодействию, сложилось гораздо раньше, сложно, пожалуй, наверняка сказать когда: даже в античности люди строили отношения с искусством.
Термин ввел французский критик и куратор Николя Буррио, когда говорил о художниках, которые создавали не объекты, а формы взаимодействия: ситуации, отношения и сообщества.
Уже побывав и вещью и идеей и пространством, искусство теперь становится событием. И так же, как было раньше с объектами, зрителю предложено теперь каждое событие оценивать с точки зрения того, не является ли оно искусством.
Мне нравится вспоминать кабаре “Вольтер”, когда я думаю о реляционной эстетике. Это кафе в Цюрихе, где происходило искусство каждый раз, когда там собирались художники.
Это, безусловно, была игра: некий ограниченный мир с правилами и ролями, с непредсказуемым результатом и новым опытом. Люди, попадавшие туда, переставали на какое-то время делиться на художников и зрителей, все становились участниками. Есть очень много рассказов о том, как невероятно там было весело и живо и очень мало (почти никакой) документации и материальных свидетельств о том, что же именно там происходило и почему это было так важно для искусства.
И правда, абсурдно звучит попытка задокументировать процесс спонтанного искусства, происходящий в кабаре, и еще более абсурдной была бы экспликация его институциональной важности.
Rirkrit Tiravanija Untitled (free) 1992
Классикой реляционной эстетики считается безымянный проект (Untitled, 1992) художника Риркрита Тиравания. Он готовил тайский суп в галерее и кормил им посетителей. Совместное поглощение пищи — занятие столь же древнее, что и искусство. Если можно принести в галерею писсуар, банан или лес, чтобы они стали искусством, то можно и принести туда ситуацию приготовления и совместного поедания супа, почему бы нет. Становится ли приготовление пищи спектаклем, редимейдом или “игрой в приготовление пищи”, если оно происходит в галерее?
Другой знаменитый художник этого жанра — Тино Сегал, создает ситуации взаимодействия, которые запрещено как-либо документировать. Актеры исполняют некие хореографические номера, вовлекая в них зрителей. Это могут быть танцоры или дети, которые просто играют как хотят, пока ты стоишь и смотришь, где здесь искусство.
Другой знаменитый художник этого жанра — Тино Сегал, создает ситуации взаимодействия, которые запрещено как-либо документировать. Актеры исполняют некие хореографические номера, вовлекая в них зрителей. Это могут быть танцоры или дети, которые просто играют как хотят, пока ты стоишь и смотришь, где здесь искусство.
Tino Sehgal, This Success or This Failure
Классикой реляционной эстетики считается безымянный проект (Untitled, 1992) художника Риркрита Тиравания. Он готовил тайский суп в галерее и кормил им посетителей. Совместное поглощение пищи — занятие столь же древнее, что и искусство. Если можно принести в галерею писсуар, банан или лес, чтобы они стали искусством, то можно и принести туда ситуацию приготовления и совместного поедания супа, почему бы нет. Становится ли приготовление пищи спектаклем, редимейдом или “игрой в приготовление пищи”, если оно происходит в галерее?
Другой знаменитый художник этого жанра — Тино Сегал, создает ситуации взаимодействия, которые запрещено как-либо документировать. Актеры исполняют некие хореографические номера, вовлекая в них зрителей. Это могут быть танцоры или дети, которые просто играют как хотят, пока ты стоишь и смотришь, где здесь искусство.
Другой знаменитый художник этого жанра — Тино Сегал, создает ситуации взаимодействия, которые запрещено как-либо документировать. Актеры исполняют некие хореографические номера, вовлекая в них зрителей. Это могут быть танцоры или дети, которые просто играют как хотят, пока ты стоишь и смотришь, где здесь искусство.
