архив
Зеркало Клода
октябрь 2025
октябрь 2025
газета клуба
письмо читателям
Лиссабон, октябрь 2025
Привет,
Начинается октябрь, время урожая, мистерий и какао. Ночь становится ощутимо длиннее дня, и даже в самых теплых местах планеты наступила осень.
В сентябре мы обсуждали лес, и как бы много мы о нем ни говорили, не было ни шанса, ни амбиции описать его целиком: лес ризоматическая структура, как мы выяснили на сентябрьском сеансе, то есть такая, за пределы которой невозможно выйти, можно только понять ее изнутри.
В сентябре у нас было очень много текстов. Мы с разных сторон подходили к лесу и описывали опыт соприкосновения с ним почти исключительно текстом. В этом месяце будет иначе: мы хотели бы пообщаться с вами с помощью всех тех медиа, которыми мы располагаем.
Тема месяца — архив. Хранение, запечатление и память, то есть все атрибуты и артефакты прошлого, доступные к переосмыслению и способные влиять на настоящее. Архив как нечто покрытое пылью и никогда никем не востребованное и архив как уголок в памяти, к которому прикасаешься с трепетом, место где дед катал тебя на самодельных санках или место, где ты проходишь непонятную практику в абсурдной институции для неочевидной галочки, разбирая пожелтевшие бумаги, или место, где хранятся все неприменимые прямо сейчас желания — архив.
Начинается октябрь, время урожая, мистерий и какао. Ночь становится ощутимо длиннее дня, и даже в самых теплых местах планеты наступила осень.
В сентябре мы обсуждали лес, и как бы много мы о нем ни говорили, не было ни шанса, ни амбиции описать его целиком: лес ризоматическая структура, как мы выяснили на сентябрьском сеансе, то есть такая, за пределы которой невозможно выйти, можно только понять ее изнутри.
В сентябре у нас было очень много текстов. Мы с разных сторон подходили к лесу и описывали опыт соприкосновения с ним почти исключительно текстом. В этом месяце будет иначе: мы хотели бы пообщаться с вами с помощью всех тех медиа, которыми мы располагаем.
Тема месяца — архив. Хранение, запечатление и память, то есть все атрибуты и артефакты прошлого, доступные к переосмыслению и способные влиять на настоящее. Архив как нечто покрытое пылью и никогда никем не востребованное и архив как уголок в памяти, к которому прикасаешься с трепетом, место где дед катал тебя на самодельных санках или место, где ты проходишь непонятную практику в абсурдной институции для неочевидной галочки, разбирая пожелтевшие бумаги, или место, где хранятся все неприменимые прямо сейчас желания — архив.
В октябре мы будем говорить об архиве новыми способами. У нас останется текст, для части материалов. Мы услышали вас в том, что тексты бывают сложноваты для восприятия и хотим предложить новые способы взаимодействия: карточки с картинками, видео и прямые эфиры.
В октябре, кроме сеанса, у нас будет прямой эфир с антропологом Романом Намазовым, где он расскажет о понятии архива культуры Бориса Гройса. Об этом же будет рассуждать Лера Бабицкая в материале об архивах в музеях, а Даша Губина, владелица синематеки, подготовила для вас кино, которое прочно связано с архивами, и подборку фильмов, с разных сторон осмысляющих эту тему. Всё это будет постепенно появляться в канале клуба и ждать ваших комментариев и участия.
А я напишу для вас текст о разрушенных архивах и сгоревших библиотеках (меня последнее время увлекает тема разрушения искусства, к тому же разрушение архивы иногда интереснее сохранившихся) и буду ждать вас на сеансе в последнюю субботу октября, двадцать пятого, чтобы поговорить о бесконечно красивых архивах, созданных художниками или разрушенных ими.
Я расскажу о свойствах и атрибутах памяти в искусстве, о том, как архив конструирует прошлое и о том, как всё, выраженное словами, записывается в архив, который однажды наверняка будет открыт и расшифрован.
Мы можем исследовать архивы, расшифровывать их и создавать собственные, и чем лучше мы поймем принципы их устройства, тем с большим успехом мы будем находить в любых архивах сокровища.
А сейчас давайте посмотрим, что ждет нас в октябре.
Настя
В октябре, кроме сеанса, у нас будет прямой эфир с антропологом Романом Намазовым, где он расскажет о понятии архива культуры Бориса Гройса. Об этом же будет рассуждать Лера Бабицкая в материале об архивах в музеях, а Даша Губина, владелица синематеки, подготовила для вас кино, которое прочно связано с архивами, и подборку фильмов, с разных сторон осмысляющих эту тему. Всё это будет постепенно появляться в канале клуба и ждать ваших комментариев и участия.
А я напишу для вас текст о разрушенных архивах и сгоревших библиотеках (меня последнее время увлекает тема разрушения искусства, к тому же разрушение архивы иногда интереснее сохранившихся) и буду ждать вас на сеансе в последнюю субботу октября, двадцать пятого, чтобы поговорить о бесконечно красивых архивах, созданных художниками или разрушенных ими.
Я расскажу о свойствах и атрибутах памяти в искусстве, о том, как архив конструирует прошлое и о том, как всё, выраженное словами, записывается в архив, который однажды наверняка будет открыт и расшифрован.
Мы можем исследовать архивы, расшифровывать их и создавать собственные, и чем лучше мы поймем принципы их устройства, тем с большим успехом мы будем находить в любых архивах сокровища.
А сейчас давайте посмотрим, что ждет нас в октябре.
Настя
The Heartbeat Museum Christian Boltansky
тема месяца
архив
Архив — это способ организации памяти, и как всякая память, он субъективен.
Культура, какой мы ее знаем, обязана своим существованием тому, что однажды люди научились упорядочивать и описывать память и передавать ее дальше, за пределы собственных жизней. Способность читать архивы и учиться на основе чужого опыта позволяет продолжить исследования, размышления и разговоры, начатые много лет назад, и сметь надеяться, что они будут продолжены и дальше, много лет спустя.
Архивы — это самая утилитарная вариация победы над временем, но и архивы могут быть красивыми.
Художники работают с архивами не только как с источниками данных, но и как с медиумом. Сама по себе практика архивирования предполагает постоянный выбор, что сохранить и взять с собой в будущее, а чему дать раствориться во времени. Так художники и архивариусы обретают власть выбирать, что будут помнить, то есть уже не описывают, а конструируют прошлое.
Достоверность архивных данных проверяется, как правило, многими независимыми экспертами, если это не художественный проект.
Когда архив становится искусством, может оказаться что то, происходили ли описываемые события на самом деле, менее важно относительно каких-то других их свойств. Так, фонд The Atlas Group работает с архивами гражданской войны в Ливане, предоставляя фотографии и свидетельства очевидцев. Нюанс в том, что часть свидетельств вымышлены, да и сам фонд тоже воображаемый: его придумал ливанский художник Walid Raad.
Смешивая реальные свидетельства с не настоящими, но такими, которые потенциально могли произойти, и показывая их вместе, художник говорит не о совершившемся событии, а о власти над памятью, о том, что любая документация не бывает и не может быть объективна ни в момент свидетельства ни позже, в момент архивации.
Культура, какой мы ее знаем, обязана своим существованием тому, что однажды люди научились упорядочивать и описывать память и передавать ее дальше, за пределы собственных жизней. Способность читать архивы и учиться на основе чужого опыта позволяет продолжить исследования, размышления и разговоры, начатые много лет назад, и сметь надеяться, что они будут продолжены и дальше, много лет спустя.
Архивы — это самая утилитарная вариация победы над временем, но и архивы могут быть красивыми.
Художники работают с архивами не только как с источниками данных, но и как с медиумом. Сама по себе практика архивирования предполагает постоянный выбор, что сохранить и взять с собой в будущее, а чему дать раствориться во времени. Так художники и архивариусы обретают власть выбирать, что будут помнить, то есть уже не описывают, а конструируют прошлое.
Достоверность архивных данных проверяется, как правило, многими независимыми экспертами, если это не художественный проект.
Когда архив становится искусством, может оказаться что то, происходили ли описываемые события на самом деле, менее важно относительно каких-то других их свойств. Так, фонд The Atlas Group работает с архивами гражданской войны в Ливане, предоставляя фотографии и свидетельства очевидцев. Нюанс в том, что часть свидетельств вымышлены, да и сам фонд тоже воображаемый: его придумал ливанский художник Walid Raad.
Смешивая реальные свидетельства с не настоящими, но такими, которые потенциально могли произойти, и показывая их вместе, художник говорит не о совершившемся событии, а о власти над памятью, о том, что любая документация не бывает и не может быть объективна ни в момент свидетельства ни позже, в момент архивации.
Walid Raad
My neck is thinner than a hair: Engines
1996-2001
Mark Dion
Tate Thames Dig
(1999)
При этом не каждому архиву нужна иерархия, чтобы рассказать историю. Художник Mark Dion собрал целый старинный сервант вещей, которые он нашел в окрестностях Tate Modern и Tate Britain, на берегах Темзы, пока вместе с волонтерами искал там “что-нибудь интересное о Лондоне”.
Он нашел и выставил, например, пластиковые игрушки, старый ботинок, несколько устриц, загадочный свиток на арабском языке, трубку и так далее. Художник решил никак не атрибутировать коллекцию, разместив все объекты в неочевидно последовательности и без подписей. Без описания предметы немедленно стали выглядеть куда загадочнее: совершенно непонятен принцип их классификации, а значит, он может быть любым и может быть важной частью сообщения. Из-за этого формальные и эстетические свойства найденных объектов неожиданно стали куда более очевидны зрителю, а концепция и нарратив выстраивались в его воображении.
Он нашел и выставил, например, пластиковые игрушки, старый ботинок, несколько устриц, загадочный свиток на арабском языке, трубку и так далее. Художник решил никак не атрибутировать коллекцию, разместив все объекты в неочевидно последовательности и без подписей. Без описания предметы немедленно стали выглядеть куда загадочнее: совершенно непонятен принцип их классификации, а значит, он может быть любым и может быть важной частью сообщения. Из-за этого формальные и эстетические свойства найденных объектов неожиданно стали куда более очевидны зрителю, а концепция и нарратив выстраивались в его воображении.
Архивы могут управлять вниманием не только в прошлом, но и в настоящем. Сам акт архивирования добавляет, как правило, символической ценности тому, на что он направлен.
Художник Hikaru Fujii использовал архив в качестве медиа для своего проекта Les nucléaires et les choses (2019). Он исследует архивы и коллекции музея истории и фолклора города Футаба — после того, как в четырех километрах от него произошла авария на АЭС Фукусима.
Этот город был назван “зоной, в которую сложно вернуться” (всвязи с радиацией), и художник фиксирует, кто возвращается в музей, чтобы сохранять и реставрировать экспонаты.
Он ведет репортаж из музейных архивов, собирает и документирует симпозиум, на котором собрались кураторы, этнографы, историки, политологи, чтобы обсудить перемещение объектов и культурное наследие.
Вся эта работа в виде архивов и документации была выставлена в Париже в 2019 году, очень далеко от места событий и музея истории и фольклора города Футабы, в который действительно сложно вернуться.
Художник Hikaru Fujii использовал архив в качестве медиа для своего проекта Les nucléaires et les choses (2019). Он исследует архивы и коллекции музея истории и фолклора города Футаба — после того, как в четырех километрах от него произошла авария на АЭС Фукусима.
Этот город был назван “зоной, в которую сложно вернуться” (всвязи с радиацией), и художник фиксирует, кто возвращается в музей, чтобы сохранять и реставрировать экспонаты.
Он ведет репортаж из музейных архивов, собирает и документирует симпозиум, на котором собрались кураторы, этнографы, историки, политологи, чтобы обсудить перемещение объектов и культурное наследие.
Вся эта работа в виде архивов и документации была выставлена в Париже в 2019 году, очень далеко от места событий и музея истории и фольклора города Футабы, в который действительно сложно вернуться.
Hikaru Fujii
Les nucléaires et les choses (2019).
Christian Boltanski
Les Archives Du Coeur
Архивации может быть подвержено почти всё. Французский художник Кристиан Болтански сделал буквально архив сердец, Les Archives du Coeur
Он записывает звук биения человеческого сердца и собирает все записи в специально построенном для этого музее на острове в Японии. Посетители могут слушать сердца людей, которые когда-то попали в архив.
Болтански говорит, что он очарован идеей ”маленькой памяти”. Память с большой буквы, важная и монументальная, описана в учебниках истории, а маленькая память, ежедневные эфемерные переживания, очень хрупки, но не менее важны для него.
Он собирает и архивирует маленькую память. Лица детей из школьных альбомов, старые случайные фотографии, каталог вещей неизвестной женщины из Bois-Colomb.
Маленькая память постепенно получает свойства и атрибуты “большой” памяти — способность не описывать, а конструировать прошлое.
Он записывает звук биения человеческого сердца и собирает все записи в специально построенном для этого музее на острове в Японии. Посетители могут слушать сердца людей, которые когда-то попали в архив.
Болтански говорит, что он очарован идеей ”маленькой памяти”. Память с большой буквы, важная и монументальная, описана в учебниках истории, а маленькая память, ежедневные эфемерные переживания, очень хрупки, но не менее важны для него.
Он собирает и архивирует маленькую память. Лица детей из школьных альбомов, старые случайные фотографии, каталог вещей неизвестной женщины из Bois-Colomb.
Маленькая память постепенно получает свойства и атрибуты “большой” памяти — способность не описывать, а конструировать прошлое.
Шотландская художница Кэти Патерсон работает с архивацией очень больших явлений, например тьмы и звёзд.
Она сделала карту All the Dead Stars (2009, иллюстрация на обложке этой газеты), где отображено положение двадцати семи тысяч мертвых звёзд. Ощущение красоты и потери, выраженное маленькими сияющими точками, не нуждается почти ни в каком дополнительном контексте.
Она еще и каталогизировала тьму. В проекте History of Darkness художница собрала больше двух тысяч снимков космической пустоты и экспонировала ее как архив полароидных кадров. Это фотографии тьмы в разных концах вселенной, очень далеко отсюда. Выглядят они все почти одинаково и напоминают монохромы Кляйна. На одном из снимков показан самый дальний край обозримой вселенной, который пока удалось разглядеть: тьма, какой она была тринадцать миллионов лет назад.
Архив не описывает, а конструирует прошлое и решает, что важно и достойно архивации в настоящем, чтобы представлять эпоху в будущем. Это и инструмент власти и пространство для дискуссии и способ совладать со смертностью и просто упорядоченный набор данных, настолько нейтральный, насколько нейтрален был тот, кто его упорядочивал. И если действительно всё, что угодно можно упорядочить, каталогизировать и архивировать множеством разных способов, то имеет смысл посмотреть, как эти способы влияют на содержимое архива, будь это пластиковая игрушка с берега реки или каталог космической темноты.
В октябре мы будем исследовать архивы.
Она сделала карту All the Dead Stars (2009, иллюстрация на обложке этой газеты), где отображено положение двадцати семи тысяч мертвых звёзд. Ощущение красоты и потери, выраженное маленькими сияющими точками, не нуждается почти ни в каком дополнительном контексте.
Она еще и каталогизировала тьму. В проекте History of Darkness художница собрала больше двух тысяч снимков космической пустоты и экспонировала ее как архив полароидных кадров. Это фотографии тьмы в разных концах вселенной, очень далеко отсюда. Выглядят они все почти одинаково и напоминают монохромы Кляйна. На одном из снимков показан самый дальний край обозримой вселенной, который пока удалось разглядеть: тьма, какой она была тринадцать миллионов лет назад.
Архив не описывает, а конструирует прошлое и решает, что важно и достойно архивации в настоящем, чтобы представлять эпоху в будущем. Это и инструмент власти и пространство для дискуссии и способ совладать со смертностью и просто упорядоченный набор данных, настолько нейтральный, насколько нейтрален был тот, кто его упорядочивал. И если действительно всё, что угодно можно упорядочить, каталогизировать и архивировать множеством разных способов, то имеет смысл посмотреть, как эти способы влияют на содержимое архива, будь это пластиковая игрушка с берега реки или каталог космической темноты.
В октябре мы будем исследовать архивы.
Katie Paterson
History of Darkness (2010)
History of Darkness Katie Paterson
History of Darkness Katie Paterson
15 октября
живой стрим
Роман Намазов
ведущий стрима
Наш первый стрим в серии философских бесед об искусстве посвящен творчеству Бориса Гройса и его идее субмедиальности, которая возникла на основе концепта архива культуры. В своей книге «О новом» Гройс пытается описать некую силу, которая выступает в качестве носителя архива культуры и сообщает этому архиву постоянство. Так возникает феномен обмена между архивом культурных ценностей и профанным пространством вне этого архива. Эти области значений различаются тем, пишет Гройс, что в первой собираются важные и релевантные для определенной культуры вещи, а во второй (вне архива) – неценные, нерелевантные.
При этом философ замечает, что между пространством архива и профанной сферой существует взаимосвязь: что-то постоянно включается в архив культуры, а что-то может быть исключено из него и оказаться вне архива. Мы обсудим, каким критерием руководствуется культура, которая совершает эти операции, то есть определяет ценность тех или иных значений и отводит им соответствующее место в своем архиве или изымает их из него, а также поговорим о том, как подозрение может стать главным носителем архива культуры.
При этом философ замечает, что между пространством архива и профанной сферой существует взаимосвязь: что-то постоянно включается в архив культуры, а что-то может быть исключено из него и оказаться вне архива. Мы обсудим, каким критерием руководствуется культура, которая совершает эти операции, то есть определяет ценность тех или иных значений и отводит им соответствующее место в своем архиве или изымает их из него, а также поговорим о том, как подозрение может стать главным носителем архива культуры.
живой стрим с Романом Намазовым пройдёт
15 октября в 18.00
ссылка появится в канале клуба
книга месяца
Лера Бабицкая
ведущая рубрики
«О новом. Опыт экономики культуры»
Борис Гройс
Книга искусствоведа и философа Бориса Гройса «О новом. Опыт экономики культуры» исследует, что значит «создавать новое» в искусстве и культуре. Размышляя о сдвиге от сохранения традиций к производству инноваций, которое ожидается от деятелей искусства, Гройс вводит понятие архива. Архив, по его словам, не только «сохраняет» произведения, но и задаёт рамки, в которых что-то может быть признано новым. В тексте Гройс подробно описывает, в чем заключается этот механизм, как произведения искусства и теоретической мысли обретают культурную ценность и при чем тут новизна.
Борис Гройс
Книга искусствоведа и философа Бориса Гройса «О новом. Опыт экономики культуры» исследует, что значит «создавать новое» в искусстве и культуре. Размышляя о сдвиге от сохранения традиций к производству инноваций, которое ожидается от деятелей искусства, Гройс вводит понятие архива. Архив, по его словам, не только «сохраняет» произведения, но и задаёт рамки, в которых что-то может быть признано новым. В тексте Гройс подробно описывает, в чем заключается этот механизм, как произведения искусства и теоретической мысли обретают культурную ценность и при чем тут новизна.
кино месяца
Даша Губина
ведущая рубрики
12 разгневанных мужчин
Сидни Люмета (1956).
Этот фильм не ассоциируется с архивами, но сейчас расскажу, почему он идеально эту тему отражает:
Да, у него были провальные работы, но он перепробовал все жанры, многие известные актеры сыграли важные для своей карьеры роли в его фильмах (Аль Пачино, Шон Коннери и Генри Фонда, Марлон Брандо и Анна Маньяни, Ричард Гир, Пол Ньюман, Арманд Ассанте, Ривер Феникс и Вин Дизель), он постоянно пробовал новое и работал над качеством.
По его фильмам учатся снимать, это такой эталон, к которому можно возвращаться и каждый раз находить что-то новое, сколько бы времени ни прошло.
2 Содержание самого фильма
фильм о том, как присяжные принимают решение о судьбе мальчика, обвиняемого в убийстве своего отца.
Удивительно, что режиссер не создает эмоциональную связь зрителя с обвиняемым, не вызывает жалость флешбеками из его жизни и не вставляет мысли присяжных как сентиментальные лирические отступления.
Мы словно находимся с этими спорящими мужчинами в одной комнате и знаем не больше, чем они, об этом деле.
И тут шаг за шагом они начинают открываться страхи, предрассудки, травмы, принципы и характеры в целом всех присутствующих. Удивительно, что тут нет ни эффекта Кулешова, ни параллельных историй, ни флешбеков. Все постепенно, деталь за деталью, возникает во время споров и обсуждений.
И персонажи за счет этого становятся более глубокими, непредсказуемыми и действительно живыми. А с архивом этот момент хочется связать потому, что каждый человек в себе хранит свои особые воспоминания, реакции, травмы, обиды и убеждения, которые могут быть логичными или нет, связанными непосредственно с самим человеком или его близкими, не имеющими отношения к реальному опыту, но тем не менее влияющие на его поведение.
3 Проблематика фильма
Режиссер показывает неоднозначное отношение к судебной системе США – все создано для того, чтобы вердикт был как можно более человечным, но при этом люди привыкли к быстрым и поверхностным суждениям, что не могут допустить отклонения от, казалось бы, понятного алгоритма.
Отношение к смертным казням и к их бездумному применению. Как самый яркий пример, случай с 14-летним Джорджем Стинни, которого ошибочно приговорили к смерти. Это не единичный случай, и режиссер показывает, почему так легко могут быть приняты подобные решения.
Сидни Люмет при этом явно критикует конвейерные голливудские фильмы. Это слышно и в диалогах героев, и также сам фильм демонстрирует, каким запоминающимся и глубоким может быть кино без сумасшедших декораций и огромных бюджетов.
И это такие важные моменты и в истории кино, и в истории в целом, что я восхищаюсь, как много и как органично Люмет рассказал обо всем этом в своей картине.
Сидни Люмета (1956).
Этот фильм не ассоциируется с архивами, но сейчас расскажу, почему он идеально эту тему отражает:
- В разрезе истории кинематографа
Да, у него были провальные работы, но он перепробовал все жанры, многие известные актеры сыграли важные для своей карьеры роли в его фильмах (Аль Пачино, Шон Коннери и Генри Фонда, Марлон Брандо и Анна Маньяни, Ричард Гир, Пол Ньюман, Арманд Ассанте, Ривер Феникс и Вин Дизель), он постоянно пробовал новое и работал над качеством.
По его фильмам учатся снимать, это такой эталон, к которому можно возвращаться и каждый раз находить что-то новое, сколько бы времени ни прошло.
2 Содержание самого фильма
фильм о том, как присяжные принимают решение о судьбе мальчика, обвиняемого в убийстве своего отца.
Удивительно, что режиссер не создает эмоциональную связь зрителя с обвиняемым, не вызывает жалость флешбеками из его жизни и не вставляет мысли присяжных как сентиментальные лирические отступления.
Мы словно находимся с этими спорящими мужчинами в одной комнате и знаем не больше, чем они, об этом деле.
И тут шаг за шагом они начинают открываться страхи, предрассудки, травмы, принципы и характеры в целом всех присутствующих. Удивительно, что тут нет ни эффекта Кулешова, ни параллельных историй, ни флешбеков. Все постепенно, деталь за деталью, возникает во время споров и обсуждений.
И персонажи за счет этого становятся более глубокими, непредсказуемыми и действительно живыми. А с архивом этот момент хочется связать потому, что каждый человек в себе хранит свои особые воспоминания, реакции, травмы, обиды и убеждения, которые могут быть логичными или нет, связанными непосредственно с самим человеком или его близкими, не имеющими отношения к реальному опыту, но тем не менее влияющие на его поведение.
3 Проблематика фильма
Режиссер показывает неоднозначное отношение к судебной системе США – все создано для того, чтобы вердикт был как можно более человечным, но при этом люди привыкли к быстрым и поверхностным суждениям, что не могут допустить отклонения от, казалось бы, понятного алгоритма.
Отношение к смертным казням и к их бездумному применению. Как самый яркий пример, случай с 14-летним Джорджем Стинни, которого ошибочно приговорили к смерти. Это не единичный случай, и режиссер показывает, почему так легко могут быть приняты подобные решения.
Сидни Люмет при этом явно критикует конвейерные голливудские фильмы. Это слышно и в диалогах героев, и также сам фильм демонстрирует, каким запоминающимся и глубоким может быть кино без сумасшедших декораций и огромных бюджетов.
И это такие важные моменты и в истории кино, и в истории в целом, что я восхищаюсь, как много и как органично Люмет рассказал обо всем этом в своей картине.
новости искусства
рубрику ведет Даша Губина
-
- Недавно найденный вид микроулиток назвали в честь Пикассо
А именно Anauchen picasso из-за необычной формы раковины. Ее нашли в Таиланде, а размером она всего 3-5 мм.
- Суета в Гималаях
Китайский художник Цай Гоцян при поддержке туристического бренда Arc’teryx устроил перформанс из безумного количества фейерверков, за что был обвинен в экологической безрассудности (скандал был громкий).
Попытка объединить коммерцию и искусство не удалась – бренд Arc’teryx в итоге выразил сожаление и удалил материалы с перформансом.
Что из себя представлял перформанс
-
Бэнкси рискует быть раскрытым
На стене Королевского суда в Лондоне появилось граффити от Бэнкси. Работа изображает судью в мантии и парике, избивающего активиста молотком.
Но здание Королевского суда является архитектурным и историческим памятником и подлежит охране, поэтому сейчас изображение закрыто щитами, а позже будет уничтожено.
И если дело примет более серьезный оборот и расследование дойдет до суда, то художнику придётся раскрыть свою личность.
сеанс
ежемесячная онлайн встреча с историей и дискуссией
архив
25 октября
суббота
12.00 по Лиссабону (GMT+1)
О свойствах и атрибутах памяти в искусстве, о том, как архив конструирует прошлое и о том, как всё, выраженное словами, записывается в архив, который однажды наверняка будет открыт и расшифрован.
Ссылка появится в канале клуба
прошлый выпуск газеты
сентябрь 2025